Прямо скажем, идти на "Мастера и Маргариту" - поступок смелый, и все, кто роман читал, любит его, знает чуть ли не наизусть целые куски из него (про пятого прокуратора Иудеи и его белый плащ с кровавым подбоем, про то, как грустна вечерняя земля, когда несутся над ней волшебные черные кони, про то, как высоко под луною летит на бал к Воланду Маргарита...), все со мной согласятся.
Посмотреть хочется - и страшно, вдруг все не так. Есть писатели, которых, очевидно, не стоит пересказывать иными способами искусства, кроме самого литературного - слова. Не передать "киношными" или театральными средствами ни Бунина, ни Паустовского, ни Юрия Казакова... У Булгакова это относится к его "Мастеру и Маргарите".
Большой зал Дворца в эту среду был полон - открытие сезона, на афише имена знакомые, не очень и совсем не знакомые. Калныньша не было, и это огорчило: не сомневаюсь, что его Воланд был бы точнее, хотя бы акцентом "иностранца".
В антракте я ушла. Впечатление от постановки Валерия Беляковича очень неровное. Ни откровенного минуса, ни бесспорного плюса поставить не могу. Хорошо, что режиссер не соблазнился на потребу невзыскательному зрителю угостить нас шуточками профессора черной магии в московском варьете, а "замахнулся" на самое серьезное в романе, не отступив до конца от линии Воланд - Пилат -Га-Ноцри - Мастер. Но...
Воланд временами был откровенно простоват и лишен того подкупающего аристократизма Сатаны, который с легкой снисходительностью позволяет себе помочь Маргарите. Пилат, совершенно не похожий на жесткого прокуратора, замученного к тому же невыносимой мигренью, постоянно орал в разговоре с Иешуа, чего не могло быть ни по физиологии, ни по психике момента. Артист, игравший Иешуа, был гораздо убедительнее в роли Мастера. Было очень много адского грохота и очень много адского дыма (бедный-бедный партер!), опять же совершенно неуместного хотя бы в сценах с Понтием и Га-Ноцри (ведь ни Бог, ни его Антипод по большому счету не должны вмешиваться в людские судьбы, лишь наблюдая, что человек выбирает своей свободной волей). Но Воланд то на просцениуме, то на заднике сцены был навязчивым наблюдателем за происходящим и правил свой бал задолго до того, как созвал на него гостей...
Хорошо, что Самохина-Маргарита не "играла", а "читала" куски из романа, относящиеся к ее героине. Хорошо, что и Гела пыталась делать то же самое, предваряя сцену у Пилата: "Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город..." Но вся эта бронзово звенящая проза покрывалась все тем же адским грохотом.
Одно хорошо несомненно: уверена, что многие захотят вновь перечитать роман, а кто-то - наконец-то открыть его для себя.
Е. АЗНАЧЕЕВА