Спокойный ход избирательной кампании по довыборам в горсовет был прерван на прошлой неделе редкой силы скандалом. Один из кандидатов, Валентина Шлогина, была снята судом с дистанции, но это само по себе еще не скандал. Неприятно, но дело житейское. Возмутительно и беспрецедентно то, что привело к ее снятию.
Итак, Шлогина, регистрировавшаяся по залогу, принесла в избирком пакет документов и рукописное заявление о намерении участвовать в избирательной гонке. Ее зарегистрировали, однако же оппоненты посчитали, что целый ряд необходимых для регистрации документов она не донесла.
Возможно, злую шутку с ней сыграли политконсультанты. Скажем, как лучше себя записать - пенсионером или безработным? Ясно, что пенсионеры-то на выборы в основном и ходят, поддерживают своих. В итоге в одном документе Шлогина фигурировала как "временно неработающая", в другом - как "пенсионер". Но так быть не может, пишется что-то одно. И ежели ты пенсионер (итоговая версия кандидата), то будь добр предоставить копию пенсионного удостоверения. Которая в комплекте как раз отсутствовала.
Выгодно с точки зрения имиджа кандидата иметь высшее образование. Шлогина, ничтоже сумняшеся, заявила, что высшее образование у нее имеется. Она окончила... институт марксизма-ленинизма. Но позвольте, ведь это был научный, а не учебный институт! Если она курсы какие-то окончила при нем, то с таким же успехом могла окончить курсы кройки и шитья - и заявлять о наличии высшего профессионального образования. То есть не было у нее диплома. И такие же проблемы возникли еще с несколькими документами. На все это обратили внимание оппоненты и подали в суд. И вот здесь-то и начался настоящий цирк.
Через две недели, когда должно было состояться первое заседание суда, недостающие документы начали таинственным образом появляться в деле кандидата Шлогиной. Часть из них имела такой вид, будто изготовлена была на одном принтере (не горизбиркома ли - уж больно были похожи на избиркомовские материалы?). Запись о том, что их принесли, в журнале регистрации тоже неожиданно возникла. Точнее, так: на следующий день, после которого был разрешен прием документов, дежурил секретарь избиркома Юрий Ермилов. Работала комиссия до двух часов дня (было воскресенье). Ермилов расписался: "Дежурство закончил".
Ниже оставалась одна строчка. И на ней впоследствии появилась запись Ермилова, что в 15 часов подошла Шлогина и поднесла уточняющие документы (какие, в каком количестве, не расшифровано, ведь места-то для записи не было).
Но глупость - самая дорогая на свете вещь, поскольку за нее, как известно, приходится платить дороже всего. Не учел господин Ермилов, во-первых, принципиальности ряда своих коллег. Четверо членов избиркома на суде под присягой заявили, что специально изучали журнал регистрации и другие документы и никаких шлогинских "довесков", равно как и приписки Ермилова, в начале февраля не существовало. Во-вторых, не учел он того факта, что на дворе двадцать первый век, век техники. Когда по скорости высыхания чернил шариковой ручки эксперт элементарно определит точную дату записей.
Все это выяснилось на процессе. Надо заметить, что у Юрия Ермилова хватило ума не выступать в суде в качестве свидетеля (под присягой). Что бы ни случилось, за дачу заведомо ложных показаний его по этой причине привлечь будет невозможно. Еще трое избиркомовцев заявили, что ничего не видели и не помнят, а в документы не заглядывали, один даже подчеркнул, что не дежурит в комиссии "из принципиальных соображений" (?!). И только председатель горизбиркома Геннадий Гришин, будучи предупрежден об уголовной ответственности за дачу в суде ложных показаний, подтвердил версию о принесенных, якобы, в последний день документах. В показаниях он путался, выступал по классическому принципу: "Тут помню, тут помню, а тут - не помню!" Но коллегу Ермилова поддержал: документы были, якобы, сданы в срок.
Адвокаты истца ходатайствовали об экспертизе, но суду она даже не понадобилась. Все было ясно невооруженным глазом. Шлогиной в регистрации отказали, признав, что в срок она документы не предоставляла.
Что же будет дальше? Если суд решил не проводить экспертизу, то это его право. Но тут уже возникает обязанность прокуратуры заняться расследованием (кстати, представитель этого ведомства на процессе ходатайство об экспертизе поддержал).
Ежели в ходе проверки правоохранительными органами выяснится, что запись Юрия Ермилова - позднейшая вставка, то на языке Уголовного кодекса это называется просто: фальсификация избирательных документов, причем выполненная весьма топорно и это вовсе не оправдание (до четырех лет лишения свободы). Следовательно, в этом случае уголовное наказание грозит секретарю комиссии Ермилову, да и кандидата Шлогину, по всей вероятности, по головке не погладят. Также вполне явственно прорисовывается при описанном развитии событий тюремная перспектива для председателя комиссии Гришина - за лжесвидетельство...
Что именно нужно посулить немолодому уже человеку или чем его так запугать, чтобы он на старости лет решил сломать себе жизнь и растоптать доброе имя, я понятия не имею. Иногда, глядя на Гришина, ловлю себя на том, что мне его по-человечески жалко. Но об этом пусть рассуждают психологи. Меня больше интересует иное: кто тут кукловод?
Однозначного ответа я пока не нашел. Но меня удивляет роль, которую в описанных событиях играет председатель горсовета Михаил Григорьев. На прошлой неделе, когда вокруг дела Шлогиной бушевали страсти, он с чего-то вдруг лично явился на заседание горизбиркома (не будучи его членом), задавал там загадочные вопросы. У одного из юристов, члена комиссии с совещательным голосом, поинтересовался, например, "глубоко ли тот въехал в тему". Получив уверения в том, что "въезд" успешно произведен, Григорьев туманно заметил: "Выехать может быть сложно..."
И, что еще важнее, Юрий Ермилов по сию пору называет себя советником по правовым вопросам председателя горсовета. К слову, Олег Макеев, руководитель аппарата Совета, откопировал в последнее время с разрешения Гришина (не имея на то никакого права) документы избиркома по ряду кандидатов, в том числе по Захарову. Зато Захарову, зарегистрированному кандидату, председатель Гришин вообще ничего копировать в комиссии теперь, после истории со Шлогиной, не позволяет...
Понятно, что Григорьеву небезразлично, кто окажется среди его коллег в Совете, но чтобы до такой степени? Не знаю. Уверен в другом. Впереди - самый захватывающий этап кампании, подсчет голосов. Думаю, что и Гришина, и Ермилова из избиркома нужно для их же пользы немедленно убирать, не дожидаясь этого дня: судя по настрою сих господ и тому, как они рьяно взялись за дело, готовы они организовать себе в итоге лет по десять срока каждому. А всем нам - подсуропить новые выборы, ибо результаты прошедших под их квалифицированным руководством, вполне вероятно, попросту отменят. Если же избирком сумеет организовать работу по закону, то избиратели смогут выбрать порядочных людей без липовых высших образований. А с реальными образованием и профессиональными достижениями.
Алексей ВАСИЛИВЕЦКИЙ
Газета "Вперед"