Когда в нашей стране, говоря об Отечественной войне, провозглашали лозунг "никто не забыт и ничто не забыто", то изрядно лукавили. А еще говорят, война не закончена до тех пор, пока не похоронен последний солдат. Ну, если так, то закончится Великая Отечественная еще очень не скоро. По мнению моего собеседника, сергиевопосадца Игоря, музейного работника, восемь лет принимающего участие в работе поисковых отрядов, которые перезахоранивают останки павших солдат, безымянными все еще остаются две трети могил павших воинов.
Поисковики прессу не слишком жалуют. Слишком много в ней было спекуляций по поводу "черных" копателей. Существует, увы, и такое явление. Возникло оно не в последние десятилетия: перекапывали могилы, что греха таить, и жители деревень сразу после войны. Кто-то искал золотые зубы (и теперь случается, что поисковые отряды обнаруживают скелеты солдат без голов). А бывало, рассказывают, и такое: чтобы снять сапоги со смерзшихся в братских могилах тел, местные жители отрезали ноги. Если вспомнить, что во второй половине сороковых годов русская деревня пережила страшный голод и нищету, осуждать этих людей мне сложно.
Вот кто действительно омерзителен, так это те, кто уже в наше время продает-пропивает награды отцов и дедов (а именно такие ордена и медали составляют черный и "серый" рынок наград - "белого" просто не существует, поскольку наградами советского периода торговать запрещено).
Именной котелок
Впрочем, мы отвлеклись от темы. Игорь говорит, что для него главное при раскопках - восстановление исторической памяти. С "черными" копателями он не хочет иметь ничего общего.
- В первую очередь мы ищем медальоны солдат. В них должна была содержаться информация, как звали погибшего, какой военкомат его призывал и даже сведения о родственниках. Они использовались трех видов - из металла, дерева и бакелита. Лучше всего, естественно, сохраняются последние. Однако многие солдаты из суеверия предпочитали их не носить. Если, скажем, в братской могиле покоится прах двух десятков воинов, то хорошо, если медальоны найдутся у троих. Иногда, кстати, подписывали фамилиями котелки. В некоторых случаях это помогает установить личность павшего бойца, - рассказывает Игорь. - У нас были случаи, когда на перезахоронения приезжали родственники даже с Урала.
Мы уже несколько лет ведем поиски в Гагаринском районе Смоленской области. И работы еще очень много. Сейчас, после того как отпраздновали 60-летие Победы, интерес к теме спал. Как и внимание со стороны властей. Впрочем, отсутствие ажиотажа - это, может быть, даже и плюс.
В Белоруссии сейчас перезахоронением погибших в ту войну занимаются не энтузиасты, а специальные войсковые части. В этом тоже есть логика. С другой стороны, участие общественности в этом процессе тоже важно, поскольку способствует сохранению в народе исторической памяти. Единственное, чего Игорь не воспринимает, это когда к перезахоронению поисковики привлекают подростков. Он уверен, что к этому следует приходить во взрослом возрасте и вполне сознательно.
Будь осторожен!
Кому-то из начинающих охотников за историческими реликвиями может показаться, что раскопки на местах боев - дело простое и безопасное. Поставишь местным жителям "пузырь", и они тебя проведут прямо к оврагу, где "рыцарских крестов" навалом. Это не так.
- Раскопки, если вести их без необходимой осторожности, могут быть очень опасны, - говорит Игорь. - Земля на местах ожесточенных боев бывает усеяна неразорвавшимися боеприпасами. Лично у меня была пара очень неприятных случаев. Один раз моя лопата стукнулась о что-то металлическое, и вскоре я выкопал снаряд с зарубкой от моей лопаты на взрывателе. В другой раз, когда я копал бруствер окопа, мне под ноги выкатилась чека взрывателя от гранаты. Я несколько секунд стоял не дыша. Обошлось... Костры в таких местах, не проверив их предварительно металлоискателем, тоже разводить не рекомендуется, если не хочешь взлететь на воздух.
Находят ли старое оружие? Бывает, хоть и редко, обнаруживают даже танк. Например, затонувший при форсировании реки. Чем меньше к нему было доступа кислорода, тем он лучше сохраняется. Например, хорошо, если он утонул в болоте. Иной раз достаточно перебрать мотор и заправить его, чтобы выяснить: боевая машина все еще на ходу. Что же касается стрелкового оружия, то ржавчина очень быстро съедает стволы. Имеет значение, разумеется, и то, в какой почве лежал предмет. Лучше, если в песчаной (как на "Невском пятачке" в Ленинградской области, где Игорь тоже участвовал в поисках). Но в любом случае найденное оружие необходимо сдавать в милицию. Иначе это будет означать нарушение закона.
С другой стороны, необходимо отдавать себе отчет, что многие предметы с полей сражений уже давно собраны. И дабы найти что-то интересное, следует изрядно потрудиться. Скажем, раскапывать блиндаж (на месте которого теперь бывает, как правило, яма) приходится, откачивая воду, снимая накат за накатом. И только дойдя до пола, можно найти сколь-нибудь ценные в коллекционном плане вещи. Если очень повезет. Это вряд ли возможно без применения специальной техники, в первую очередь металлоискателей. Существуют металлоискатели простые, есть и глубинные. Иногда тело погибшего солдата удается обнаружить по пряжке на поясе или по бритвенному станку в кармане истлевшей гимнастерки.
Что еще искать?
Игорь, выросший в Сергиевом Посаде, говорит, что некоторые предметы, связанные с войной, выкапывали и здесь. Скажем, напротив Лавры когда-то помещался завод, где делали корпуса для гранат-лимонок. Из детства он помнит, как пацаны выкапывали эти корпуса из отвалов уже в семидесятые годы. Или корпуса авиабомб, оставшихся от аэродрома, базировавшегося за зданием ЦРБ (хотя на 99 процентов находки там все-таки были холостыми снарядами).
Но основные поиски, естественно, следует вести в районах, где шли бои. Причем не вблизи городов, где уже по большей части все перекопано. Но есть, например, Карелия, Калининградская область, где немцы долго готовили оборону, да мало ли еще...
В Сергиевом Посаде раскопками стоило заниматься вовсе не в связи с Отечественной войной. Игорь не может забыть шок, когда увидел в Троице-Сергиевой лавре эскаватор, понижавший уровень грунта. В том месте, где стоило бы потрудиться археологам, если не с кисточками, так, по крайней мере, с лопатами. А когда сносили дома дореволюционной постройки, Игорь, заядлый коллекционер, свинчивал с них таблички "Застраховано в 18... году". Штук пять таких он собрал с исчезнувших домов. Но это отдельный разговор.
Если же возвратиться к раскопкам периода Второй мировой, то прекратятся они не скоро. Костных останков не останется, вероятно, уже лет через двадцать. Сохранятся вещи, в том числе представляющие и коллекционный интерес.
- До сих пор, насколько я знаю, копают места боев Отечественной войны 1812 года! Находят насквозь проржавевшие ядра, пуговицы от мундиров, пряжки, пули. Что говорить о Великой Отечественной, - говорит Игорь. - Я лично с мертвых тел никогда ничего не брал, считаю это неправильным. Просто же найденные на местах боев каски, фляги и прочее многие коллекционируют. Кстати, в массе немецкие вещи сохранялись лучше, чем амуниция советского производства - материал был, наверное, получше. Железных крестов или серебряных перстней офицеров СС никогда не находил (большинство этих колец, которые после смерти владельца полагалось сдавать в "орденский замок СС", нацисты к концу войны собрали в неизвестной пещере и взорвали; так что продающиеся теперь через интернет - в основном подделки). Хотя детали формы, шлемы, футляры от противогазов (так называемые "баклажаны") и так далее мне попадались.
Между прочим, очень многое коллекционеры берут сейчас не из раскопок. Просто вещи разбирали сразу после окончания боев. А потом, предположим, дед умирает, а внуку все это уже не нужно. Коллекционирование, если оно осуществляется с соблюдением закона - это сохранение овеществленной памяти о прошлом. Которая без этого может исчезнуть уже через пару поколений - срок для истории мизерный.
Алексей Василивецкий
ЦЕНЫ НА ТРОФЕИ
Цены на военные раритеты могут значительно варьироваться в зависимости от сохранности и от модели. Каска, только что вынутая из земли, может быть продана и за 100 рублей, а отреставрированная - за 200 долларов. Кстати, на Дальнем Востоке до сих пор коллекционерам попадаются настоящие самурайские мечи, добытые в боях с Квантунской армией - так они могут стоить столько, сколько пара иномарок (в отличие от испанских подделок, которыми завален рынок и цена которым копейки). Кресты вермахта - от 30 до 300 долларов. Наградные знаки-"пристежки" в районе долларов 20. Подлинное знамя немецкой части может стоить от 5000 долларов и выше. Отреставрированный немецкий танк (бывают и такие случаи) - от 500 тысяч долларов.
ПРИБОРЫ ПОИСКОВИКОВ
Например, White's SPECTRUM XLT. Это компьютеризированный прибор, имеющий пять встроенных программ поиска: "монеты", "монеты/украшения", "украшения/пляж", "реликвии", "золото" и 4 пользовательских программы. Информация отображается на дисплее увеличенного формата с подсветкой. На экран, в частности, выводится глубина залегания объекта. Органы управления: 5 кнопок и пере-
ключатель в рукоятке. Питание - от батареек, вес - 1,6 кг. Рабочая частота - около 6,6 кГц (настраиваемая). Чувствительность на монету 5 копеек (СССР) - 40 см. Предельная чувствительность - 2,2 м. Стоимость - до 3000 долларов.
Газета "Вперед"