Поговорите с любым работником музея, и он вам наверняка расскажет, что работа в музее — это не только радость от общения с лучшим из того, что создал человек, но и сугубо прикладной, ежедневный труд, переходящий порой в хозяйственную рутину.
В усадьбе "Абрамцево", единственном в районе музее под открытым небом, это, пожалуй, ощущается вдвойне отчетливо. Что сотрудники уникального культурного объекта предпринимают для привлечения новых посетителей, как идет реставрация и когда же появится новое фондохранилище — об этом говорим с директором музея-заповедника "Абрамцево" Еленой ВОРОНИНОЙ.
— Елена Константиновна, "Абрамцево" в эти дни кажется очень тихим местом...
— Я бы так не сказала. Мы не наблюдаем затишья — посетители приезжают к нам постоянно, и в выходные, и среди недели. Мы рады всем. Своим чередом идут работы: мы приступили к реставрации очередного объекта — “Студии-мастерской, в прошлом году привели в порядок “Поленовскую дачу”, получили возможность делать выставки.
— Какие работы там проведены?
— Мы привели в порядок фасад и внутренние помещения. Восстановили температурный и влажностный режимы, приемлемые для экспонирования художественных произведений. Отреставрировали “Избушку на курьих ножках” и Каменную бабу.
— Если посмотреть на “Поленовскую дачу”, то без труда можно разглядеть трубу. Если есть труба, значит, есть печка и, очевидно, изразцы. Как с ними и с самой печью обстоят дела?
— Здесь сложнее. Проходящая там выставка, посвященная наследию Елены Дмитриевны Поленовой, выстроена так, чтобы показать максимальное количество предметов, а также многогранность личности Елены Дмитриевны. Именно с этой целью используется каждый уголок пространства, и поэтому печку закрыли от глаз, сейчас она загорожена.
— А в каком она состоянии сегодня?
— Специалисты ею займутся, когда до нее дойдет время. Но пока она не задействована — в помещении есть отопление. Это далеко не единственная наша печь. Есть печи в “Главном усадебном доме”, в “Студии-мастерской”, где сейчас идет реставрация. Русская печка есть и в ”Кухне”.
— Мы вспомнили о “Главном усадебном доме”. О его состоянии давно говорят, а что меняется на деле?
— Как я уже говорила, основное в музее — хорошее фондохранилище. Сейчас мы находимся в процессе подготовки отдельного здания, которое можно было бы применить для этих целей. Здание это было построено в середине девяностых, никогда не эксплуатировалось, но в 2007 году было принято решение о разработке соответствующего проекта. Мы начали искать возможность использования помещения именно как фондохранилища, и сегодня проект уже реализуется. Надеюсь, к концу года работы будут завершены.
— А что же все-таки ждет “Главный усадебный дом”?
— Вот поэтому в первую очередь надо сделать фондохранилище. Перед реставрацией необходимо освободить место, которое сейчас занимают экспонаты, перенеся их в другое помещение.
— Не упустите ли момент, когда разрушающийся Усадебный дом будет утерян безвозвратно? Ведь сейчас можно услышать, что здание находится едва ли не на грани катастрофы?
— Это невозможно. Например, здание отдела "Русские художники ХХ века" с 1982 года находится в аварийном состоянии. Сейчас мы проводим работы по текущему ремонту этого здания тоже.
— В какой мере та сумма, что люди платят за входной билет, способствует этим работам?
— Из этих средств формируется внебюджетный фонд, что позволяет нам проводить работы, в том числе и по текущему ремонту. Все выставки, которые мы организуем, устраиваются за счет этого фонда, и входная плата — один из источников его пополнения.
— Из чего вообще складывается цена билета?
— Естественно, какая-то часть идет на доплату сотрудникам. Средств бюджета не хватает на поддержку нормального уровня существования сотрудников. Во-вторых, на организацию выставок. В-третьих, на подготовку зданий под реэкспозицию, которая проходит сейчас. И, наконец, на организацию выставок в других городах — как, например, выставка "Бубновый валет", которая открывается в сентябре в Петербурге на Фонтанке, в бывшей усадьбе Гавриила Романовича Державина. Усадьба откроется после многолетней реставрации: воссоздан парк, сады, оранжерея.
— К нам обращались читатели, которые, по их словам, хорошо помнят времена, когда можно было свободно и бесплатно фотографироваться в Абрамцеве. Позже за это стали взимать плату. Что случилось?
— Такие же правила действуют и на территории Московского Кремля. Это общепринято. В некоторых музеях вообще запрещена всякая съемка. Существует много моментов, связанных с использованием изображений предметов, которые относятся к коллекции музея. На Измайловском рынке или в магазинах продаются сувенирные магнитики, и люди спокойно торгуют этими изображениями. Но в современном мире за все платятся деньги, в том числе и за использование изображения.
— В "Абрамцеве" есть Церковь Спаса Нерукотворного. В каком режиме она работает?
— Это музейный объект, поэтому, как и все остальные объекты, за его посещение взимается плата. Исключение — плата не взимается за вход во время службы. Этот объект тоже ждет своего часа, проект реставрации сейчас находится в стадии разработки.
— Что там будет сделано в первую очередь?
— Будет обращено внимание на установление температурно-влажностного режима. Нужно понять причину, по которой он не соблюдается. К разработке проекта привлечены одни из ведущих российских реставраторов, которые специализируются и на воссоздании фресковой живописи, и проведении гидрогеологических работ.
— Как вы оценивали состояние усадьбы в тот момент, когда приняли ее от предыдущего директора Алексея Пентковского?
— С того момента прошло два с половиной года, и сейчас у меня масса забот — реставрируем “Студию-мастерскую”, приступаем к противоаварийным работам в “Главном усадебном доме” в той части, которая закрыта с 2004 года: усиливаем перекрытия, исследуем фундамент. По контракту, который мы заключили с реставрационной организацией, работы должны завершиться к 2013 году.
— Вызывает беспокойство состояние мостиков и Бани-теремка — заметно, что дерево, из которого они сделаны, повреждено. Кто позаботится об этом?
— У нас есть договоренность с “Ландшафтной реставрационной мастерской "Русский сад" им. Валентины Александровны Агальцовой. Валентина Александровна в пятидесятые и шестидесятые годы XX века разрабатывала реставрационные проекты для "Абрамцева", и сегодня ее наследники вновь приступают к благоустройству парковой зоны, включая террасы, спуск, мостики и Нижний пруд. Если говорить об объекте ”Баня-теремок”, который не реставрировался тридцать лет, — нельзя объять необъятное.
— Посетители (особенно гости на свадьбах) часто ведут себя, мягко говоря, не идеально. Есть ли у вас жалобы на невежливость самих смотрительниц музея?
— Жалобы бывают, но нужно понять и самих смотрительниц, когда на их глазах люди тянутся к экспонатам, чтобы потрогать все своими руками. Иногда приходится иногда проводить беседу и с сотрудниками, причем достаточно серьезную.
— Почему в продаже почти нет альбомов, открыток и просто сувенирной продукции, посвященной "Абрамцеву"? Как музей вообще заявляет о себе?
— Конечно, реклама усадьбе нужна. Но условия, в которых живет современный рекламный бизнес, для нас неприемлем. Однажды мы попытались установить баннер, посвященный одной из выставок, разместили его рядом с монастырской гостиницей (Отдел художественных ремесел в Хотькове). В итоге нас чуть не оштрафовали за это.
— Баннер, наверное, не был согласован?
— У нас все упирается в финансы. Мы не коммерческая организация, нужно различать коммерческую и социальную рекламу. А что касается полиграфической продукции, то у нас в магазине продается набор открыток, изображения для которого сделаны профессиональным фотографом. Вопрос в том, что ни один рентабельный тираж не может стоить менее ста тысяч рублей, а изготовление тиража на большую сумму связано с юридическими и конкурсными тонкостями, которые осложняют процесс. Но мы пытаемся найти контакт с издателями и представителями различных структур.
— В связи с появлением недавних новостей о продаже земель, входящих в охранную зону усадьбы "Архангельское", возникает вопрос, а не грозит ли подобное нашему "Абрамцеву"?
— 48 гектаров, которые занимает "Абрамцево", оформлены в собственность Российской Федерации и находятся в бессрочном безвозмездном пользовании Музея-заповедника. Это означает, что никто не имеет права посягнуть на нашу территорию.