Житель Скоропусковского посёлка фронтовик, инвалид войны Аркадий Яковлевич ГЕРДЕЛЬ 17 мая будет принимать поздравления с 89-м днём рождения. Хотя сам ветеран убеждён, что на фронте ему было отмерено ровным счётом сорок девять жизней. Потому что в окопах на передовой Украинского фронта рядовой пехотинец-автоматчик мог — нет, неминуемо должен был — сложить голову десятки раз. Его часть 110-й дивизии 310-го гвардейского полка из-за повальных потерь во время наступления не однажды формировали заново, а он через несколько дней вновь оказывался на передовой.
После такого испытания для него каждый послевоенный день — подарок. По его мнению, жить бесцветно и неинтересно было бы самой большой неблагодарностью за невероятную щедрость судьбы.
Где родился, там и воевал
До войны семья ветерана Гражданской войны, трубача полкового оркестра Якова Герделя жила обычными мирными заботами в городке Большой Токмак под Харьковом. Глава семейства был диспетчером на местном судостроительном заводе. Сын Аркадий окончил школу и работал на той же верфи учеником токаря, дочь Ирина была студенткой в Днепропетровске. Начавшаяся война спутала все планы. Родители и Аркадий сначала были эвакуированы в Бухару, а потом в Новокузнецк (в то время Сталинск) Алтайского края. След Ирины затерялся на два года среди миллионов людей, которых война вырвала из родных мест.
В августе 42-го 18-летнего Аркадия призвали в армию. Учёба в артиллерийском училище была недолгой, вскоре из курсантов сформировали пехотную часть и бросили её в самое пекло — на передовую. В сентябре 43-го с такими же новобранцами он уже был на берегу Днепра. Наша армия перешла в наступление, но бои с отступавшим и ещё сильным противником были исключительно тяжёлые. Пехотной части предстояло под прицельным огнём немецкой артиллерии первой переправиться на другой берег.
Ветеран вспоминает, что не знал тогда, чего больше бояться — смертельного огня противника или того, что плавать не умел. Фронтовой науке вчерашние мальчишки учились на ходу. Был в их части стреляный старшина, спустя годы в памяти осталось только его имя — Николай. Когда кто-то из парней дёргался от трассирующего следа рядом, старшина мрачновато успокаивал: дескать, эта пуля не твоя, свою ты не услышишь...
Благодаря опыту пехотного старшины они сумели переправиться через Днепр целыми и невредимыми. Немцы избрали самый рациональный метод блокирования переправы — методично лупили в середину реки. Старшина дождался очередного обстрела и в кратком промежутке дал сигнал на переправу огневого рубежа. Лодка с 18 гребцами летела, словно не касаясь воды. Немцам оставалось спешно бросить орудия, запрыгнуть в грузовики и покинуть проигранное поле боя. А команда смельчаков, которые первыми бросились на артиллерийский кордон врага, в том числе и рядовой Аркадий Гердель, были представлены к ордену Красной Звезды.
Потом были два месяца и девятнадцать дней непрерывной окопной жизни на линии огня. Сколько вырыли окопов, он уже не помнит. Ночью делали бросок в 10-20 километров, и тут же окапывались на новых позициях. Спали несколько часов в земляной щели — где приткнёшься, и снова бросок вперёд. Бывший фронтовик говорит, что за этот самый страшный период своей жизни он, как многие в их части, научился спать не только под разрывы артиллерийских и миномётных снарядов — он умел спать на ходу. Рассказывал, как во время очередного броска к новым позициям механически шагал, держась за лафет орудия, и только потом осознавал, что двигался в полной отключке.
Не меньше семи раз гвардейскую пехотную часть, которая воевала на самом острие наступления, пришлось формировать практически заново — от команды с передовой оставались буквально единицы бойцов. Рядовой автоматчик Аркадий Гердель боялся даже думать о своём необыкновенном везении. Воевать он начал на берегу Днепра, а последний бой после почти трёхмесячного окопного марафона принял 19 декабря 43-го года под украинским Кировоградом.
Помнит, как в два часа ночи в их окоп пришёл замполит и сообщил, что на шесть утра назначена атака. Но на рассвете стало ясно, что из окопов и головы не высунуть, не то что подняться в атаку. На позиции пехоты двинулась шеренга немецких "Тигров". Автоматчики в белых маскхалатах трассирующими красными очередями намечали направления для броска танков на ближайшие окопы и орудийной атаки. Увидев рядом с собой трассирующий след, Аркадий успел предупредить соседей по окопу и в последний момент отшатнулся сам.
Больше всего пострадала рука, но это его и спасло. Иначе весь залп осколков пришёлся бы на корпус, а такие раненые на передовой не выживали. Теперь "линия фронта" гвардии рядового Герделя до марта 44-го проходила в операционной военного госпиталя. Но не для того он пережил 49 жизней в окопе на передовой, чтобы сдаваться теперь. В госпитале он тоже поразил всех своим жизнелюбием.
Доктор, сыграем в бильярд!
Физическими статями Аркадий явно не вышел: рост не велик и сложение скромное. А уж после фронтовых лишений в нём и вовсе осталось 32 кг живого веса. Рослая медсестра взяла бойца на руки, словно ребёнка, и понесла в операционную на второй этаж. Хирург констатировал гангрену и велел готовить двадцатилетнего солдата к ампутации руки. И уже на операционном столе молодой упрямец заявил хирургу, что подаст на него в суд, если тот отнимет руку. "Как я буду играть в бильярд?!" — это был главный аргумент пациента.
Он предлагал врачу после выздоровления сыграть партию и доказать, на что он способен. Физическими кондициями похвастать не мог, зато куража у парня хватило бы на десятерых. Хирург такой настрой оценил. Началась долгая борьба за руку. После череды сложных операций опасность ампутации миновала. Но обещанная стойким пациентом партия в бильярд не состоялась — рука была живая, но почти не действовала. Хирург подарил Аркадию мячики для разработки кисти и сказал, что с таким характером тот обязательно возьмёт в руки кий.
Недаром Аркадий Яковлевич утверждает, что этот спорт для него больше чем забава, что это его жизнь. Чтобы вернуться в него, он разрабатывал безжизненную руку с тем же упорством, с каким когда-то сражался с мальчишками-сверстниками на бильярде, который смастерил отец. Как позже, уже в статусе дворового чемпиона, он осваивал мудрёные комбинации на самодельном столе — точной копии настоящего. Не просто взял в руки кий — у него грамоты за спортивные достижения от известных спортклубов, он признанный наставник мастеров. Сам сражался на зелёном поле с лучшими игроками страны.
Гордится тем, что побил рекорд долголетия в бильярдном спорте. Обычно кий кладут на сукно примерно в 70 лет — глаз не тот, руки не слушаются. А он и в 89 продолжает посещать спортклубы, проходит во время матча километры вокруг стола и, по собственному выражению, "ещё не всем проигрывает!"
Музыкант по крови
Отец Аркадия музицировал и пел так, словно закончил консерваторию, а не был самоучкой. Сын ощутил тягу к артистической карьере в Вильнюсе, куда переехал после войны с семьёй сестры Ирины. У него была профессия заводского нормировщика, а он вопреки житейской логике поступил на отделение вокала музыкального училища. И брал уроки у Софьи Крыжановской, которая пела на одной сцене с Фёдором Шаляпиным.
Сохранились записи тех лет, и можно оценить профессиональную вокальную технику молодого тенора. Двенадцать лет Аркадий Гердель возглавлял в Вильнюсе городской вокальный коллектив. А потом, по совету знаменитого конферансье Олега Милявского из оркестра Леонида Утёсова, он стал автором и исполнителем сатирических куплетов. Попробовал себя и в роли конферансье. Первый же его выход на сцену и мгновенная импровизация заслужили аплодисменты зала.
Перед обаянием молодого фронтовика со светлыми кудрями и голубыми глазами не устояла в своё время молодой экономист Лариса из Загорска. Их курортный роман, начавшийся на Рижском взморье, продолжается по сей день. В августе прошлого года семью фронтовика и участницы трудового фронта родные, знакомые, администрация Скоропусковского поселения поздравили с 60-летием.
После переезда из Вильнюса в Загорск супруги работали на ЗОМЗе: она экономистом, он сначала нормировщиком, потом начальником бюро в отделе комплектации. Но артиста по крови ноги сами привели на сцену Дворца культуры им. Ю. Гагарина. Тогдашний директор заводского Дворца культуры Борис Трайтель устроил куплетисту смотрины на импровизированной эстраде в заводском садовом товариществе, а после этого пригласил на большую сцену. Многие горожане наверняка помнят конферансье, который шутил подчас очень остро. Аркадий Яковлевич считает, что у него 25 лет артистического стажа. И он счастлив, что эта семейная "жилка" обнаружилась у правнучки Насти. Дедушка — самый преданный поклонник маленького музыканта и вокалиста.
Светлана АНИКИЕНКО, газета "Вперед"