В нынешнем году Зое Ивановне Пакшиной исполнилось 85 лет. В далеком 41-м ей было пятнадцать. Вот такая несложная математика. За плечами обычная жизнь советского человека. Впрочем, обычная ли?
Лучше и веселей
Родилась Зоя Любушкина (девичья фамилия) в деревне Вознесенка Гнаденфлюрского кантона Автономной республики немцев Поволжья — ныне это Первомайский район Саратовской области. Когда девочке исполнилось полтора года, ее отец, член КПСС, сотрудник ГПУ, бросил семью, уехал в районный город. Житейская, в общем, история для нашего времени. А тогда малограмотной маме остаться одной с четырьмя детьми было почти катастрофой. Шла поголовная коллективизация. Жить было не на что. Приходилось скитаться по деревням, колхозам. Ночевали в бараках, землянках. Мама работала то дояркой, то уборщицей.
«В 1936 году, — вспоминает Зоя Ивановна, —мы жили на станции Жулизово. Денег крестьянам не платили более полугода. Ни картошки, ни моркошки. Директор совхоза разрешил нам по утрам брать жмых, которым кормили свиней. Этим и питались. Но не унывали. Бывало, залезем на печку и поем о том, что жить стало лучше, жить стало веселей».
Но, слава Богу, свет не без добрых людей. Брат отца дядя Петя Любушкин — он погибнет на фронте в начале войны — помог устроиться семье в совхозе-миллионере «Еруслановский». Дали небольшую комнатенку в бараке, там и ютились все вместе.
Училась Зоя на пятерки. «Идешь в школу, а впереди себя в руке держишь непроливайку — так чернильницу называли. Берешь химический карандаш, начистишь с него в непроливайку, разведешь водой — вот и чернила». Учебников не хватало. Буквально по одному на весь класс. Поэтому домашнее задание старались выполнять быстро, не затягивать, чтобы другие тоже могли подготовиться. Некоторые учителя после уроков специально для своих учеников пересказывали интересные книги — «Дети капитана Гранта», произведения Пушкина, Лермонтова.
В 1940 году по окончании 7 классов Зоя Любушкина поступила в Саратовское педагогическое училище — уж очень ей хотелось стать учительницей. В училище девушку приняли без экзаменов, поскольку она была отличницей. Определили в общежитие. «Одеться совершенно не во что, — с улыбкой рассказывает о том времени Зоя Ивановна. — У меня только сарафан, кофточка, рубашка и двое штанов. И все. Даже сменки не было». Зато как студентке-отличнице ей каждый месяц давали бесплатные билеты в театр и кино.
Студенты-первокурсники закончили учиться 20 июня. Группа была дружная. Перед отъездом на каникулы собрались все вместе в одном из классов и стали песни петь. Только все песни получались почему-то грустными. Заглянула преподаватель, почему, спрашивает, так уныло поете. «Потому что расстаемся на целое лето», — отвечали студентки. Никто из них не ведал тогда, что через два дня в их мирную и полную радужных планов жизнь ворвется Великая Отечественная война.
Вставай, страна огромная!
В тот же день, 20 июня, Зоя вернулась домой, в совхоз «Еруслановский». Через два дня, в воскресенье, ближе к двенадцати часам все односельчане собрались около радиоточки у сельсовета. Воздух был пропитан тревогой. По всей видимости, руководству страшную весть уже сообщили. Ровно в полдень по радио выступил Вячеслав Молотов, сообщив о нападении Германии на СССР и объявив о начале войны. Почти все мужчины сразу же направились в военкомат. В селе остались только женщины, старики, дети. Ребят-старшеклассников стали готовить работать на тракторах, уборкой на полях занимались, в основном, девушки и женщины.
«В то время у нас был такой энтузиазм, — говорит Пакшина, — не знаешь, откуда силы брались». Днем работали в поле, ночью собранный урожай в повозках, запряженных быками и верблюдами, везли на элеватор, там сами же и разгружали.
В 1942 году Зоя стала комсомолкой. Более того, ее выбрали заместителем секретаря совхозной первички. По примеру саратовского комбайнера Ферапонта Головатого, пожертвовавшего на нужды фронта 300 тысяч рублей личных сбережений, односельчане стали собирать средства. Зажиточных людей в селе было мало, больших денег не водилось, поэтому стали сдавать вещи — брюки, рубахи, платья, пальто, изредка ювелирные украшения. Зою вместе с подружкой отправили в Саратов этими вещами торговать. По согласованию с обкомом комсомола им выделили ларек, который не отапливался. Стояла зима и страшные морозы. «Бывало, летит воробей, и тут же падает замерзший». Вечером выручку от торговли сдавали в банк. После того как все реализовали, девчат вызвали к первому секретарю обкома партии, который направил их на военный завод заказывать на вырученные деньги боевой самолет. У директора завода девушки попросили, чтоб на самолете сделали надпись «Ерусланский рабочий». Потом еще раз собирали таким же способом средства на танк.
Летом 42-го фашисты рвались к Сталинграду. Сельчан неоднократно привлекали копать окопы в Саратове, который однажды даже бомбили.
Немцев, живших в Поволжье еще со времен императрицы Екатерины, в начале войны депортировали в Казахстан, Киргизию, Татарстан, где их использовали на самых тяжелых строительных работах. «Это очень трудолюбивый народ, — подчеркивает Зоя Ивановна. — В колхозах, где работали немцы, были чистота и порядок». В предвоенные годы народы в поволжской республике жили дружно, было много смешанных браков. Зоина тетка в те смутные времена уехала вслед за сосланным мужем-немцем.
К весне Любушкина отучилась на курсах комбайнеров, но когда начались полевые работы, ее оформили учетчиком, поскольку она была самой грамотной среди своих сверстников. Потом трудилась бухгалтером, старшим бухгалтером. И все время писала заявления в областной военкомат, рвалась на фронт. Приходили отказы. А в январе 1944-го, когда Зое исполнилось 18 лет, ее призвали в армию. Для директора совхоза это стало полной неожиданностью.
На войне как на войне
После речи саратовского военкома об ужасах войны из тридцати девчат на фронт решились ехать только восемь, в том числе и Зоя Любушкина. Везли новобранцев стоя в набитых до отказа теплушках. Пока добрались до Харькова, ноги опухли до неузнаваемости, нахватали вшей. Девушкам выдали военное обмундирование. Зое достались американские ботинки 45-го размера, хотя она носила — 36-й. Один полковник по доброте душевной поделился с Зоей своим комплектом нательного белья, из которого ей сшили блузку и рубашку.
В штабе 3-го Украинского фронта, куда попала Любушкина, ее назначили секретарем в инфекционный отдел. А буквально через два месяца в числе других девушек перевели в вольнонаемный состав. Работа была очень ответственная. Печатали много документов под грифом “секретно”. Трудились день и ночь. Если было что-то срочное, приходилось не спать по двое-трое суток.
Со штабом фронта саратовская девчушка прошла дорогами Европы — Румыния, Болгария, Югославия, Венгрия, Австрия. При переправе реки по понтонному мосту в районе Будапешта попали под сильный артобстрел. Как только автомашина, в которой находилась Зоя, переправилась, несколько вражеских снарядов разбомбили мост. Вся техника вместе с солдатами стала тонуть, вода в реке от крови стала красной. В другой раз в Венгрии в их поезд врезался встречный состав. Не исключено, что это была диверсия. Произошло крушение. Целым оказался только один вагон, в котором ехала Зоя.
Специальным приказом Любушкину назначили секретарем комсомольской организации штаба фронта. За добрый, бойкий, веселый нрав офицеры в шутку называли ее не Зоей, а Любой Зоюшкиной.
«Однажды в Румынии, — вспоминает Зоя Ивановна, — мы зашли в магазин. Там торговали одеждой. Нас тогда так поразили женские комбинашки — мы ведь никогда в жизни такого не видели».
В марте 45-го был слет лучших женщин фронта, на котором Любушкиной вручили грамоту за самоотверженный труд. Победу встретили в Вене. Вскоре штаб перевели обратно в Румынию в Констанцу. Там Зою наградили медалью «За победу над Германией».
После Победы
В октябре 45-го Зоя Ивановна уволилась из армии и вернулась домой. Ее долго не хотели отпускать, уговаривали, предлагали разные варианты. Но поскольку мама болела, вольнонаемная Любушкина рвалась на родину. В Саратове она устроилась на опытно-мелиоративную станцию, руководил которой человек со знаковой фамилией — Михаил Сталин. Через пару лет она с двоюродным братом, который только что закончил Горьковское военное училище, поехала по распределению на Дальний Восток. Там Зоя Любушкина познакомилась со своим будущим супругом — Александром Пакшиным. Он тогда служил сержантом при штабе. Потом его направили учиться в военное училище, по окончании которого молодые поженились. И началась кочевая жизнь обычной семьи офицера — Белоруссия, Челябинск-40, Златоуст, Киргизия. Муж работал в системе МВД, был связан с созданием ядерных вооружений. Попутно Зоя Ивановна окончила Ташкентский техникум культпросвета, получила специальность библиотекаря. Во время учебы попала в страшное Ташкентское землетрясение — но, слава Богу, осталась жива.
В 1967 году, уже после Средней Азии, семья Пакшиных оказалась в Загорске. Здесь и осели. Зоя Ивановна работала старшим библиотекарем секретной библиотеки при военной части. Растила детей.
Сейчас 85-летнюю участницу Великой Отечественной войны окружают близкие и любимые ей люди. Семья Пакшиных — две дочери, две внучки, внук, две правнучки и правнук — живут дружно и ладно. Зоя Ивановна очень любит общаться с правнуками, рассказывает им о своей тяжелой, но такой насыщенной жизни. При этом она очень жалеет, что не удалось сохранить свои старые дневниковые записи.
Владимир ПИМОНОВ, газета «Вперед»