Амбициозная историческая параллель напрашивается, когда узнаешь историю этого пожилого человека, который с некоторых пор живет в Сергиевом Посаде. Более полувека назад он совершил переезд через всю страну — бедную, послевоенную. Так хотелось учиться в Москве! Почти месяц добирался из Якутска в столицу: были и многочисленные пересадки, и переполненные вагоны, и залы ожидания, и длительные остановки... Как тут не вспомнить о рыбных обозах, доставивших в столицу — да-да, самого Ломоносова, отчаянно стремящегося к знаниям...
Северное вдохновение
Художник Афанасий Осипов, чья выставка только что завершилась в Сергиевом Посаде, заочно знаком почти всем его коллегам-сверстникам в нашем городе. Да и далеко за его пределами тоже, поскольку входил в число ведущих художников Союза.
— Афанасий Николаевич, вы 27 суток добирались в Москву в надежде поступить в Суриковский. Что это были за 27 суток?
— Только что закончилась война. Я учился в кооперативном техникуме в Якутске. Всегда любил рисовать, выпускал стенгазеты, делал плакаты, портреты товарищей. И сам всегда считал, что буду художником. Учился на подготовительных курсах, получил вызов в Москву — это была единственная возможность туда попасть. Ехать можно было только в августе: сначала пароходом по Лене, от Лены до Ангары на машине, потом по Ангаре на пароходе. Приплываешь в Иркутск — там очередь на несколько суток, чтобы купить билет на поезд. Ехал с пересадкой в Челябинске. В Челябинск приехали, двое суток пересидели и в конце концов добрались до Казанского вокзала в Москве.
— Чем вас удивила Москва?
— Помню, приехали вечером, дождь лил. Ой, как интересно все показалось! Самое удивительное — троллейбус. Как это так, рогатый автобус бегает (смеется)?! В дороге познакомился с парнем из Красноярска, который собирался поступать во ВГИК. Вместе с ним помогли попутчикам из поезда донести чемоданы до дома — это недалеко было, в Спасском переулке. За это нам несколько дней разрешили там пожить. Затем меня определили в художественную школу-интернат на 1-й Мещанской. Провожала меня, помню, та тетенька, которой помогли. Она все говорила: "О, какой молодец, из Якутии приехал учиться".
— На открытии выставки вы говорили, что однажды уже были в Сергиевом Посаде...
— Вот-вот, наша школа каждое лето выезжала в лагерь, работать на природе очень полезно. И впервые мы поехали далеко, через Загорск в деревню Муханово. В кузове грузовика, со всем скарбом. Помню, в Муханове была длинная деревянная школа. Я нынче снова ездил туда, ту школу уже снесли. В ней мы жили, на открытом воздухе нам устроили столовую, а рядом был пруд, возле которого я делал каждое утро зарядку. Сначала в компании, потом в одиночку. Совсем недавно я этот пруд снова написал, это дорогое воспоминание. Еще мы бывали в Абрамцеве, мы просто грезили Серовым, Левитаном, Врубелем!
— При этом же время было очень бедное!
— Все время было желание кушать, везде искали где чего перехватить. В карточках подделывали числа, чтобы получить кусок хлеба. Зато мы были фанатики искусства!
— Позже, уже в Суриковском институте, вы получали Сталинскую стипендию — 700 рублей вместо обычных 200. Как распоряжались таким богатством?
— В 1952 году я женился. Мне было 24 года. В Песках, есть такая деревня под Коломной, я лечился в санатории от туберкулеза. И там была культработница, такая симпатичная, старше меня, конечно. Я женился. Тогда еще стипендию мне выдали накопленной за несколько месяцев — это было тысячи две, которые пришлись очень кстати в нашей семье. Сразу купил жене шубу, обувь. Она так обрадовалась!
— Как выглядел ваш поселок в Якутии, откуда вы уехали?
— Село, где я родился, находится в 200 километрах от Якутска. В тайге. Якуты раньше жили такими хуторочками — две-три семьи, через пять километров еще две семьи и так далее. Отец стал председателем колхоза, мне тогда было шесть лет. Он был очень сильный, распахал всю землю, посеял пшеницу, рожь, ячмень. Мы привыкли к труду: как только сенокос, все уходят в поле — с семи лет сгребал сено, все лето снопы вязал.
— Когда решили стать художником, вас не отговаривали?
— Нет, наоборот, только поощряли. У нас в Якутии был пример: Петр Петрович Романов, который учился в Москве. Про него говорили, что он видит человека и тут же рисует его как живого. И это меня поражало — как такое возможно?!
— Вам нравилось преподавать?
— Да, и в школе, и в художественном училище. Мои ученики становились народными художниками, профессорами, это очень приятно. Но долго я не задерживался на преподавательской работе — два года, шесть лет... Старался больше заниматься творчеством. Картин у меня много, начиная с "Изгнания шамана"...
— Вы были свидетелем?
— Да, это было распространенным явлением в советское время, тогда шаманов действительно изгоняли. Я родился в 1928 году, был крещен еще при рождении. У нас был поп, который разъезжал по селам, хуторам, крестил, венчал. Вот и меня он тоже крестил. Сама церковь находилась в 180 километрах от нашего дома. Наша бабушка тоже была верующая, каждое утро детей выстраивала перед иконами, и мы молились.
Когда отец стал председателем, он это запретил делать. А в 1929 году все вообще резко прекратилось, и начались гонения. Самая большая ошибка советской власти была в этом.
— Шаманизм постигла та же судьба?
— Шаманизм — это больше лечение, чем вера. Медицины тогда не было, только шаман. Он мог внушением повлиять на больного, на роженицу. В советское время шаманов даже расстреливали.
До и после
— Советские художники первого, скажем так, эшелона были верующими?
— Безусловно. Юон, Нестеров, другие — они были религиозными людьми.
— Как они мирились с советской реальностью?
— Они все тяжело воспринимали, конечно. Я представляю, как переживали Нестеров, Васнецов, но они были вынуждены подчиняться новым законам.
— Как молодому художнику остаться самим собой?
— Для начинающего главное — школа. Надо знать, с чего начинать и чем закончить, как соподчинить детали. Когда я покидал школу, считал себя почти что настоящим художником (улыбается). Но потом поступил в институт и только тогда все понял. А сделать себя художник должен сам. Если подражать, ничего не получится. Надо видеть жизнь — я целыми месяцами ради этого жил в тундре, в чуме, у рыбаков, оленеводов. Писал лица, это было прекрасное время.
— Вы в Сергиевом Посаде живете пять лет. Как ваши ощущения?
— Пять лет назад я сделал выставку в Духовной академии. Святое место, оно мне нравится, конечно. Во-первых, историческое, во-вторых, это духовный центр. Кроме того, здесь есть Абрамцево, недалеко Переславль-Залесский — это же настоящая Русь! Второй год здесь зимую, а летом уезжаю к себе домой. И потом — здесь зима мягкая. В Якутии на дворе минус 50 градусов, на улицу не выйдешь, а тут можно свободно писать на открытом воздухе. Потом отсюда удобно отправляться в поездки — я побывал в Швейцарии, дважды в Италии, в Черногории. Ото-всюду привозил картины.
— Знаю, любите коньки. Уже покатались?
— Да, в прошлом году я много катался — и за Дворцом культуры, и на стадионе "Луч". В этом году пошел один раз, тяжело стало. Возраст, может быть (смеется)?
— Откуда увлечение йогой?
— Это меня мои друзья заразили. В Москве в начале семидесятых появилась мода, открылись курсы, причем уже легально, никто ничего не запрещал. Жена друга увлекалась этим, они знали йога, который провел два года в Индии. Они и говорят: "Вот, Афоня, будешь настоящим йогом". Показали мне записи с занятий, я все переписал: асаны, дыхание, задержка дыхания. Увлекся голоданием. Йога — это замечательно, это гармония дыхания и движения. А в 53 года я научился садиться в позу лотоса!
Визитная карточка
Афанасий Осипов родился 28 февраля 1928 года во 2-м Эргитском наслеге (поселке) Западно-Кангаласского улуса (волости). Народный художник СССР, лауреат Государственной премии РСФСР им. И. Репина, академик Российской академии художеств. Выпускник Московского государственного художественного института им. В. И. Сурикова (1955). Лауреат премии якутского комсомола за картины "Изгнание шамана" (1957) и "Якутские борцы" (1967). Обладатель Государственной премии РСФСР за картины "Мунха — праздник последнего лова карасей" (1985), "Речка Аргомай", "Устье Иньяли" (1984), серебряной медали Академии художеств СССР за триптих "Архангайские араты" и серию якутских пейзажей (1987-1988). Избирался депутатом Верховного Совета СССР IX созыва, Верховного Совета ЯАССР двух созывов. Один из авторов Государственного герба Республики Саха (Якутии). Супруга — Татьяна, художник, выпускница архитектурного института. Имеет дочь и сына.
Владимир КРЮЧЕВ, Газета «Вперед»